Язык так или иначе не сводится к подбору знаков для вещей. Он начинается с выбора говорить или не говорить. Выбор между молчанием и знаком раньше чем выбор между знаком и знаком. Слово может быть менее говорящим чем молчание и нуждается в обеспечении этим последним. Молчание необходимый фон слова. Человеческой речи в отличие от голосов животных могло не быть. Птица не может не петь в мае. Человек мог и не заговорить. Текст соткан утком слова по основе молчания.
[Письмо в редакцию журнала «Новый мир»]
Неопубликованное письмо в редакцию журнала «Новый мир».
16.11.87
Уважаемая редакция «Нового мира»!
Статья Игоря Клямкина «Какая улица ведет к храму» («НМ» № 11) показывает, боюсь, пример заговаривания едва мелькнувшей сути вещей. Легкость речи в ней не случайна, балагурство — подходящий аккомпанемент соскальзывания с трудной (достигавшейся в публицистике «НМ») высоты. В конце концов автор статьи приземляется в благополучном удалении от темы. Темой была победа крутой силы, мощи государства над человеком, Медного Всадника над Евгением. И. Клямкин вроде бы на стороне «миллионов безымянных Евгениев» и считает «историческую мясорубку» трагедией. Но рыхлый гуманизм всегда не просто бессилен против «исторической необходимости», а по-своему зазывает ее. Так в общем и тут. Захлебывающаяся спешка, с какой И. Клямкин совестливым сознанием обнимает реалии за то, что они реалии, — это почти громкое обещание мощным сверхсилам, что и их будущие вторжения в жизнь «миллионов Евгениев» будут приняты с той же торопливой готовностью каяться и осмысливать. Мазохистская способность гуманиста снова и снова подметать языком за историей — вот, по-настоящему, тема, поставленная статьей (не в статье) И. Клямкина. А грозная тема власти судьбы только пугливо задета автором, спланировавшим от нее в уют привычных благих намерений. И. Клямкин делает читателю сомнительный подарок, показывая новую идеологическую заводь, где за беседами о «второй индустриализации», которая авось поможет бедным Евгениям, можно, пожалуй, спокойно дожидаться новой бури. Иллюзия, будто история откатила и оставила нас на досуге разбираться с ней, или будто «просвещенный читатель» может успеть (словно когда успевал) собраться со своими мыслями до очередного шквала, так приятна, что под нее захотят подвести разумное основание: «Мы не в рабстве у истории!..» и т. д. Наверное, нет. Но если принимаем, якобы по Гегелю, всё происшедшее за необходимость — то да.
Уважаемая редакция «Нового мира»!
Статья Игоря Клямкина «Какая улица ведет к храму» («НМ» № 11) показывает, боюсь, пример заговаривания едва мелькнувшей сути вещей. Легкость речи в ней не случайна, балагурство — подходящий аккомпанемент соскальзывания с трудной (достигавшейся в публицистике «НМ») высоты. В конце концов автор статьи приземляется в благополучном удалении от темы. Темой была победа крутой силы, мощи государства над человеком, Медного Всадника над Евгением. И. Клямкин вроде бы на стороне «миллионов безымянных Евгениев» и считает «историческую мясорубку» трагедией. Но рыхлый гуманизм всегда не просто бессилен против «исторической необходимости», а по-своему зазывает ее. Так в общем и тут. Захлебывающаяся спешка, с какой И. Клямкин совестливым сознанием обнимает реалии за то, что они реалии, — это почти громкое обещание мощным сверхсилам, что и их будущие вторжения в жизнь «миллионов Евгениев» будут приняты с той же торопливой готовностью каяться и осмысливать. Мазохистская способность гуманиста снова и снова подметать языком за историей — вот, по-настоящему, тема, поставленная статьей (не в статье) И. Клямкина. А грозная тема власти судьбы только пугливо задета автором, спланировавшим от нее в уют привычных благих намерений. И. Клямкин делает читателю сомнительный подарок, показывая новую идеологическую заводь, где за беседами о «второй индустриализации», которая авось поможет бедным Евгениям, можно, пожалуй, спокойно дожидаться новой бури. Иллюзия, будто история откатила и оставила нас на досуге разбираться с ней, или будто «просвещенный читатель» может успеть (словно когда успевал) собраться со своими мыслями до очередного шквала, так приятна, что под нее захотят подвести разумное основание: «Мы не в рабстве у истории!..» и т. д. Наверное, нет. Но если принимаем, якобы по Гегелю, всё происшедшее за необходимость — то да.